00:07

юдифь с головой олорифма
моё путаное объяснение, как именно я тебя люблю,
не умещается на вкладыше от жвачки, продававшейся тогда ещё по рублю.
не так, как об этом написано в книжке
и даже не так, как снято в кино,
а так, как будто мы знаем друг друга слишком давно:
как будто в утробе матери раздвоились из одного ядра;
как будто выплеснуты в мир с водою из одного ведра;
как будто шли по снегу, ища, где пригреться, вотще, вотще,
а теперь кроме нас не осталось никого вообще.
как будто кругом темнота и лживая оттепель,
ледяные, страшные трепещущие ручьи

и только мы с тобою стоим и держимся за руки,
сирые, маленькие, ничьи, ничьи

@темы: стихи, лытдыбр

16:02

юдифь с головой олорифма
15:00

юдифь с головой олорифма
..говорит: на моей прошлой смене в аптеке сломалась дверь для загрузки-разгрузки товара, и коробки с боярышником заносили прямо через входную дверь, и какой-то колдырик, который как раз разжился двумя флакончиками и расплачивался липкими своими денежками, проводил эти ящики взглядом и спросил: что, у кого-то свадьба?

@темы: лытдыбр

21:06

юдифь с головой олорифма
На волне феминитивов, большую часть из которых я по-прежнему нахожу неблагозвучными (не отрицая при том, что язык живой и меняется) — совершенно влюблена в "сотоварки" (которое феминитив от сотоварищи).

@темы: лытдыбр

01:23

юдифь с головой олорифма
The road not taken это такая Hallelujah от классической поэзии, её до меня тысячу раз переводили. И почти все — силлаботоникой. Вообще-то это правильно: наша силлаботоника примерно эквивалентна английскому дольнику, а английская силлаботоника — удел лимериков. Но мне так хотелось сохранить ритм, что в итоге я налепила отсебятины.
Просплюсь и переделаю, фу.

The Road Not Taken
BY ROBERT FROST

Two roads diverged in a yellow wood,
And sorry I could not travel both
And be one traveler, long I stood
And looked down one as far as I could
To where it bent in the undergrowth;

Then took the other, as just as fair,
And having perhaps the better claim,
Because it was grassy and wanted wear;
Though as for that the passing there
Had worn them really about the same,

And both that morning equally lay
In leaves no step had trodden black.
Oh, I kept the first for another day!
Yet knowing how way leads on to way,
I doubted if I should ever come back.

I shall be telling this with a sigh
Somewhere ages and ages hence:
Two roads diverged in a wood, and I—
I took the one less traveled by,
And that has made all the difference.


Другая дорога

Две дороги брали начало здесь;
Жаль, я не мог обеих пройти, —
Одинокий, долго стоял, и днесь
Бы стоял и смотрел, как одна из них
Изгибалась и уходила в лес.

Но затем вниманьем моим полней
Завладела вторая из их четы
Зелёной порослью меж корней.
Но схоже исхожены их черты,
И выбрать непросто, моё дитя.

Так вдвоём у ног струились, звеня, —
На палой листве не найти следа, —
И я приберёг для иного дня
Первую, — зная втайне: сюда
Вряд ли дороги вернут меня.

Так я сказал бы тебе, вздохнув,
В дальней стране, много лет спустя:
Две дороги лежали у ног ничком,
Я выбрал ту, что была дичком,
И всё изменилось, моё дитя.

@темы: я читаю, стихи, лытдыбр

11:53

юдифь с головой олорифма
Я знала, знала (на самом деле, нет, но догадывалась и надеялась)

24.02.2019 в 22:59
Пишет  Леголаська:

Много ценного вынесла я с концерта Псоя Короленко в сердце своем (но не в смартфоне своем);

и совершенно отдельно от общей кучи лежат две вещи: 1) любимая тональность П.К. - до-диез минор, cis-moll; 2) "Остров, где все есть" написан, оказывается, для мюзикла "Суер-Выер" (классического долгостроя, который - надеется П.К. - однажды все-таки будет закончен).
(мысль о том, что все-таки будет и что я могу дожить до этого момента, рождает во мне ликование-вперед-ожидания).

URL записи

11:16

юдифь с головой олорифма
Листья кружатся красиво
жёлто-красною строкой.
Меня бабушка спросила:
— Кто тут маленький такой?
О, соседи! О, семья!
Я вскочил и крикнул:
— Я!

Неспокойно за душой.
Я же знаю, я — большой!

Я соврал ей, как во сне,
чтобы можно было мне
не учить стихотворения
и буквы не учить,
и вишнёвого варенья больше в кашу получить,
чтобы пятки целовали
и чесали по спине,
чтобы маленьким назвали —
вот чего хотелось мне!

Неспокойно за душой.
Я же знаю, я — большой!

Когда обман раскроется,
как бабушка расстроится!

@темы: лытдыбр

18:45 

Доступ к записи ограничен

юдифь с головой олорифма
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

18:33

юдифь с головой олорифма
...наступает сезон дневника. рука
рисует профиль товарняка;
черновики занимают фланги.
едва забрезжил, дождём пролит,
дождливый день, а уже болит
стигма письма у второй фаланги.
я увенчан пальцами без кольца,
я засыпан пылью времён конца
сентября, я давлю зевоту;
листы у окна шевелит сквозняк.
из проёма видно, как товарняк
медленно набирает ход к повороту.
здесь, пока истекает дождём стреха,
причаститься вновь из чаши греха:
внимая стуку состава,
со скрипом прижать карандаш к листу;
кусать, тягая пальцы ко рту,
саднящий узел сустава.
так в октябре наступает тишь,
так слон, напрягшись, рождает мышь,
так небо сочится влагой;
так я каждый год ухожу в запой
в попытке сделаться сам собой, —
так я
становлюсь
бумагой.
гора бумаги родит стишок,
и ногти искусаны — есть грешок —
и небо пыльный мешок, —
хороший день не сойти с ума.
пиши, дурачок, пока есть бума
га, а карандаш не исписан
под корешок.

@темы: стихи

00:25

юдифь с головой олорифма
Ну. Теперь и "Арион" закрывается. Сонька Чёрная ручка.

@темы: лытдыбр

юдифь с головой олорифма
Пока не хочется своё — буду собирать прекрасное чужое (интересно, что когда мне хочется своё, чужое я не пощу. Потому что я хороший читатель, я выбираю такое чужое, с которым конкурировать принципиально не могу).


***

Сомкнулась за спиной куницы поросль
и солнце покосилось на меня
поверх листвы. Я знаю, это сон, но все как настоящее. Исполнись,
прогулка, дозвучи. Редеет с двух сторон
осинник и за ним река ликует,
а в колее обрывками парчи валяется вода
и неба наверху лед (рыбы в нем видны).
Я знаю, это сон - и неба рыбы
и просека, и осень, и река
и ты, идущий справа, но пока
прогулкой притворяется движенье,
мы влюблены, а не лежим во льду,
в мертвецкой, кверху лицами, в ряду
с другими
жертвами крушенья.

@темы: я читаю

01:05

юдифь с головой олорифма
В Duolingo, которым я развлекаюсь вместо того чтобы учить немецкий как подобает, сегодня нудноватый женский дикторский голос внезапно и без предупреждения сменился мужским хрипловатым баритоном. Он говорит быстро (ура!) и неразборчиво (не ура), а при нажатии на кнопку "произнести медленно" с эдакой укоризной: мол, что тебе, девочка, непонятно? Эншульдигунг. Битте. Дейн манн исст дас инзект (вообще в Дуолинго довольно рациональные фразы, но периодически вдруг всплывает вот это вот — "твой муж ест насекомое," "я плачу́ ложкой" — особенно ложку эту платёжную я себе живо воображаю )

@темы: лытдыбр

юдифь с головой олорифма
"Картахена" — это такой итальянский герметический детектив (и заодно готический роман), но на самом деле — как и любой роман Лены Элтанг — книга о взаимоотношении человека с текстом. Её герои вообще очень редко ходят, общаются и разговаривают: как правило, они пишут — книги, письма, дневники, записки, блоги в livejournal. В "Картахене" две временные линии и пять точек зрения — то есть, пять персонажей, от лица которых идёт повествование. Притом один из них — Маркус Фиддл, чьего настоящего (русского) имени мы так и не узнаём — впоследствии пишет книгу о происходящих событиях, и ближе к финалу разделить текст книги и то, что случилось взаправду, становится невозможно: кажется, записки Петры и блог ливийского флейтиста были на самом деле. А вот письма комиссара полиции к падре Эулалио он довообразил, иначе — выдумал от начала и до конца — или всё же существовали и они?..

(и вот тут получается интересная вещь. Можно было бы обвинить автора в том, что все её герои говорят (и пишут) длинно, умно и книжно и оттого слишком одинаково (в конце концов, обвиняли же мы Водолазкина в том, что он вообще взялся на три голоса писать своего "Авиатора"). Но! на том слое текста, где существует роман, написанный Маркусом Фиддлом, и это вполне объяснимо — если все они говорят его голосом)

"Картахена" — гораздо больше, чем детектив или семейная сага. Она — самая настоящая высокая словесность. Вообще язык Лены Элтанг — это одна из самых прекрасных вещей, случившихся в современной русской литературе. Он текучий, как вода, внятный и ясный, и притом зверски перенасыщенный. "Картахена" нашпигована образами и деталями, как рождественский поросёнок гречкой. Это очень здорово. Допускаю, что кого-то от чтения текста про текст может укачивать — но точно не меня.

@темы: я читаю

20:45

юдифь с головой олорифма
А вот ещё — простите, что я снова о младенцах, но в этот раз не совсем о младенцах всё-таки — заметила, что последней и самой любимой колыбельной всегда становится какая-нибудь хтонь. Кто бы ни убаюкивал ребёнка, неважно; неважно, начинает он с песни большой медведицы или с серенады Трубадура, Светланы или колыбельной про стрекоз, — заканчивает непременно чем-нибудь про Щорса. "След кровавый стелется по сырой траве", всё это вот. Бабушка Аля пела "Там вдали за рекой догорали огни" (...и боец молодой вдруг поник головой), папа — "Ходють кони над рекою", матушка — "Есть на Волге утёс, диким мохом оброс", а СВ прямо с ходу, не чинясь, заводит "Шёл в атаку яростный сорок первый год".

Под сорок первый год, кстати, лучше всего засыпается.

11:15

юдифь с головой олорифма
Матушка: — Я принесла тебе пастилы, шоколадку и колбасы из лося!
Я, сонно: — Шоколадку и колбасы из лося... Мам, а что такое злося?
Матушка, строго: — Злося — это мондегрин!

***

Тоже матушка: — Ну уж нет, я не собираюсь учить тебя, как обходиться с детьми. Я буду бабушка Карлсон. Буду прилетать, петь Майке песенки, делать кукол, печь пирожки, шить платьишки, она будет меня очень сильно любить. А поликлиники, подгузники и вся ответственность на вас, на вас.

***

На вопрос "кто там?" в домофон отвечает радостно, — бааабушка! СВ и Егор её через раз за это зовут баб Катей. Не обижается. Вообще, наверное, приятно и здорово зваться бабушкой, когда никто тебе не поверит, потому что ты выглядишь вот так:

бабушка Карлсон

17:24

юдифь с головой олорифма
Зимой читала "Автохтонов" Марии Галиной сразу за Томасом Манном и удивлялась закону парных случаев — и тут и там додекафония, не самая частая тема для разговора. Сейчас — "Медведок" сразу за "Ключом из жёлтого металла" Макса Фрая, и я уже не уверена, что Мария Галина не стоит у меня за плечом — две книги про Гекату, выстроенные по одной форме — хороший такой парный случай. Геката, может, и не додекафония, но тоже на дороге не валяется.
Хотя по повествованию "Медведки" куда больше напомнили мне "Сумерки" Глуховского — и тут тоже есть о чём поговорить. Стремление писать о том, что знаешь, вызвало к жизни целый пласт литературы, где главный герой — филолог, писатель, переводчик, редактор и иже с ними. Божечки, хоть бы кто написал про рыбаков, полярников или лесорубов!

***

Задумалась о том, зачем я, собственно, продолжаю иногда читать Макса Фрая — честный ответ звучал бы так: во-первых, когда-то давно я любила эти книги. Слог, конечно, оставлял желать лучшего всегда, но был там, помимо прочего, прелюбопытнейший взгляд, например, на моральные ценности, в частности, на дихотомию свой-чужой, которая у Фрая изначально подменяет понятия хорошего и плохого: именно на базе этой дихотомии таким как я (неэмпатичным, неспособным любить весь мир одинаково) проще строить с людьми отношения, и мне было радостно найти её у кого-то ещё. Во-вторых, невозможно равнодушно относиться к человеку, с которым настолько совпадают вкусы в литературе, живописи и кино. Наверное, из-за этого же я не могу толком отделить Мартынчик от её текстов и до сих пор страшно обижена, что можно любить то же, что и я, и быть при этом мелочным пупом земли. В-третьих, именно через Макса Фрая я когда-то, очень вовремя, нашла Элтанг и Горалик, а за это многое можно простить (человеку, не текстам).
А тексты... с тех пор, как в книжках Макса Фрая пропал конфликт, они стали совсем, из рук вон плохими, хуже некуда. Когда автор слишком жаден до всемогущества в собственном тексте, получается не текст, а ария рояля из кустов.
И язык плохой, да.

@темы: я читаю, лытдыбр

16:21

2018

юдифь с головой олорифма
Книги

1. Томас Манн — Доктор Фаустус :heart:
Дольше, чем читала саму книгу, кажется, вникала в концепцию додекафонии, слушала Скрябинского "Прометея", хохотала над словом "ракоход" (виу-вирулли!). Оливер Сакс открывает в "Докторе Фаустусе" новые грани. Томас Манн — по-прежнему один из самых любимых моих писателей. Я вообще очень медленный человек. Я и литературу люблю медленную, и кино.
2. Руаль Амундсен — Моя жизнь
Человек с шестью товарищами может чувствовать себя в полной безопасности среди двухсот эскимосов.
3. Руаль Амундсен — Южный полюс
Амундсен, которым я так восхищалась в детстве, идеал, вскормленный советской литературой о покорении и преодолении, по прочтении этих двух книжек начал меня отчётливо пугать, потому что из текста совершенно непонятно, зачем он всё это делает. Расчётливый одержимый маньяк, подчинивший себя (и ещё приличное количество человек) одной бессмысленной идее. Как персонаж — совершенно потрясающий. Хорошо бы его сыграть такого.
Книги написаны обыденным языком учебника, постоянно приходится достраивать то, что находится за текстом. Впрочем, это придаёт им даже некое очарование. Но я и читала их как техническую литературу.
4. Горан Петрович — Атлас, составленный небом
После прекрасной "Книги с местом для свиданий" Атлас, составленный небом оказался... чрезвычайно банальным. Ни связующей идеи, ни сюжета. Это несомненно магреализм, но примерно такой, какой может сконструировать искусственно человек, начитавшийся Павича, Бетанкура, Борхеса и захотевший написать что-то в этом ключе. Перечисление дивных персонажей, уютненьких событий вроде сбора бриллиантов с персикового дерева и рецептов — и ни одной находки, а ведь настоящий магический реализм строится на жутком зеркале принцессы Атех (фактически, первое и главное, что мы узнаём о принцессе Атех — это то, как она умерла; остальное недостоверно).
5. Линор Горалик — Агата возвращается домой. Агата смотрит вверх. Агата плывёт (холодная вода Венисаны).
А вот и настоящий, неподдельный магический релизм (книжки про Агату — жизненные уроки ребёнка, путь Агаты к старшей и лучшей Агате; а так же напоминание о том, что нельзя научиться поступать правильно, поступая только правильно. И о том, что само это понятие растяжимо).
Венецианская "Холодная вода" неподдельно жуткая, красная, синяя, но в основном бутылочно-зелёная, и её чертовски увлекательно читать.
6. Владимир Сорокин — Манарага
Ну что, из этого материла мог бы выйти неплохой рассказ. Но вышло то что вышло (здесь бы следовало поговорить о схожести способа выстраивания мира "Манараги" с "Нет" Линор Горалик и Сергея Кузнецова — вплоть до прямых параллелей — и о том, почему в "Нет" это работает, а в "Манараге", простите за каламбур, нет).
7. Виктор Пелевин — Ампир В
Иногда мне кажется, что в Быкове и Пелевине есть что-то общее. Оно начинается, когда один начинает искать национальную идею, а второй — хихикать над тем, как её ищут другие (но на самом деле, тоже искать). По сути, озабочены они одним и тем же и одни и те же подмечают детали.
А книжка отличная.
8. Сьюзан Сонтаг — О фотографии (эссе)
9. Жан Жене — Чудо о розе
10. Мария Галина — Автохтоны
Опять додекафония, чувачки! Закон парных случаев. Начинаешь читать про додекафонию, всюду видишь додекафонию, хотя казалось бы.
11. Филип Пулман — трилогия "Тёмные начала"
Тот самый случай, когда список претензий к языку, сюжету и персонажам был бы полутораметровым — но Пулман с потрохами купил меня тем, что это сказочка про инициацию. Тем же меня когда-то захватили и "Нарния", и "Питер Пэн". Тонкие отголоски этой материи, только выписанные исподволь, а не нахрапом, есть в "Рони, дочери разбойника".
Как же меня тема инициации тревожит, с ума сойти.
12. Ю Несбё — половина серии про Харри Холе
Я знаю, что в любой хорошей детективной серии с более-менее бессмертным протагонистом эксплуатируются одни и те же сюжетные приёмы, но у Несбё они становятся навязчивыми, как в "Скуби Ду", поэтому помаялась и бросила.
Вдруг поняла, что у меня в голове Харри Холе выглядит точь-в-точь как Юэль Киннаман в Altered Carbon. Ума не приложу, как они могли взять на эту роль Фассбендера.
13. Ричард Фейнман — КЭД — странная теория света и вещества :heart:
Потрясающая маленькая книжка лекций по квантовой электродинамике для гуманитариев. Читала, параллельно подключая математику по скачанным в интернете МГУшным конспектам — кажется, лектор, который их надиктовывал, тоже любит Фейнмана. Страшно удачным решением было читать КЭД в температурном полубреду, то есть, в состоянии, когда "Нарцисса и Гольдмунда" читать невозможно, потому что к концу предложения не помнишь, чем оно начиналось. Собственно, из-за этого я за Фейнмана и взялась: короткие предложения, никаких метафор. И вдруг все абстракции, которые никак мне не давались раньше, встали на место со щелчком.
14. Курт Воннегут — Колыбель для кошки
15. Клайв Баркер — Явление Тайны
16. Кадзуо Исигуро — Не отпускай меня
17. Кадзуо Исигуро — Погребенный великан
18. Дина Рубина — Русская канарейка (Желтухин. Голос. Блудный сын.)
19. Фазиль Искандер — Сандро из Чегема
20. Леонид Леонов — Пирамида
21. Юкио Мисима — Исповедь маски
22. Владимир Сорокин — Голубое сало
23. А. и Б. Стругацкие — Хищные вещи века
24. Лена Элтанг — Другие барабаны
25. Жизнеописание Сайфа, сына царя Зу Язана
26. Г. Л. Олди — весь цикл про Ойкумену
27. Г. Л. Олди — Герой должен быть один
28. Е. Водолазкин — Авиатор
29. Орхан Памук — Музей невинности
30. Юз Алешковский — Кыш, Двапортфеля и целая неделя. Кыш и Двапортфеля в Крыму
31. Элиезер Юдковский — Гарри Поттер и методы рационального мышления
32. Анна Коростелева — Цветы корицы, аромат сливы
33. Фёдор Катасонов — Федиатрия
34. Людмила Петрановская — Тайная опора. Привязанность в жизни ребенка
35. Макс Фрай — Тяжелый свет Куртейна. Синий
36. Марк Хелприн — Зимняя сказка
37. Пётр Алешковский — Седьмой Чемоданчик :heart:
38. Скотт Линч — Хитрости Локка Ламоры
39. Мария Галина — Медведки
40. Лена Элтанг — Картахена :heart:

=здесь в списке будет дырка, потому что алкоголики раз в годуходят в запой, а я раз в год читаю фэнтези. три-четыре многокнижечные саги, потом меня отпускает. продолжается это примерно месяц, потом я долго отхожу, но зато мне очень и очень хорошо в процессе =

Фильмы

1. Молчание (Мартин Скорсезе)
2. The Omega Man (Борис Сагал) — первая экранизация романа «Я — легенда». Зомби-триллер с музычкой в стиле воскресного телешоу для домохозяек, очень этим забавный.

Лекции, статьи, научпоп

1. Самуил Лурье. Техника текста (1-3)
2. Ващук О. А. Швейцарская школа графического дизайна. 2013 (господи, я же не дизайнер, ну зачем я опять читаю монографии по типографике)

@темы: я читаю

11:22

юдифь с головой олорифма
Страшно хочется освоить уже спустя столько лет камеру. Если научусь снимать на свой потрёпанный D90 — куплю себе соньку, честное слово.
Написал Тимка, сказал: а сними меня, пожалуйста! Сколько я его уговаривала, а тут сам написал.
Тимка в кадре ощущается как профессиональная модель, кадров, неудачных по его вине — нет вообще. Очень лёгкий, раскованный и подвижный, как ртуть. И навсёсогласный, даже раздеваться стал сам. Собрались с утра старой доброй компанией, размалевали Тимура, рванули в студию, отсняли и, хохоча, уехали. И мы все тоже лёгкие и весёлые, и Тимка совсем такой, как раньше, как десять лет назад, такой, по которому я очень скучала.



осторожно, трафик

@темы: карточки

16:47

юдифь с головой олорифма


Когда-то вдруг наткнулась в сети на список с каким-то дурацким названием — "Десять фильмов с неожиданной концовкой" или что-то вроде этого. Фильмы в этом списке все были вроде "Престижа". И это навело меня на мысль.
Сейчас мы смотрим третий сезон Твин Пикса, и я думаю о том, как ужасно устала от чётко очерченного сюжетного пространства в кинематографе — сейчас в массовом кино принято, что хороший сценарий есть множество событий, замкнутое само на себя: если ружьё повесили, оно непременно выстрелит. "Престиж" неожидан ровно настолько, чтобы зритель кусал в финале локти: ах, как изящно сработано! Ведь я мог бы догадаться! Каждый кадр оставлял мне подсказки!
Не мог, но это не имеет значения.
В жизни совершенно не так. В жизни всё, например, как в "Старикам тут не место". Сложно назвать концовку этого фильма неожиданной — и всё же ожидать её совершенно невозможно. Но детали значат не меньше, чем действие.
Но самый мой любимый режиссёр (с этой точки зрения) всё равно Уэс Андерсен. Он может создать внутри фильма и законченный замкнутый сюжет, и вот эти чудесные, никуда не ведущие, ничего не значащие — кроме самих себя — детали. От этого внутреннее пространство фильма распахивается во все стороны: а вот если бы вы спросили про этого персонажа, я бы мог вам рассказать. Реализм такого рода я очень ценю. У таких фильмов не только концовка неожиданная, но и вообще, в каждом кадре, не знаешь, чего ожидать — и не ожидаешь ничего.
Вот на Линче тоже очень отдыхает глаз — а я так боялась, что он утратит эту рассеянную внимательность.

фотография — мотель под Ростовом-на-Дону, на полпути трассы Дон, на полдороге в Грузию

@темы: я смотрю, лытдыбр, карточки

11:58 

Доступ к записи ограничен

юдифь с головой олорифма
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра