юдифь с головой олорифма
этот незаурядный шарлатан, в котором было одновременно что-то от парикмахера и что-то от тореадора
***
Молодой человек взял букет. Первый раз в жизни покупал он цветы для женщины; он понюхал фиалки и невольно приосанился, словно это не ей собирался он поднести цветы, а себе самому.
***
Наконец он не выдержал и устроил у себя в саду клумбу в виде орденской звезды, причем от ее вершины шли две узенькие полоски травы, как бы напоминавшие ленту. Фармацевт, скрестив руки, разгуливал вокруг клумбы и думал о бездарности правительства и о человеческой неблагодарности.
***
Про Флобера и любовь: любовь у Флобера предстаёт такой мушкой под увеличением. Выписанной любовно, но довольно противно. Нет, лучше бабочкой. Жвальца и чешуйки. Под лупой.
В процессе чтения читатель вдруг понимает, что она такая и есть: жвальца и чешуйки! Нежные сочленения! Хитиновая мерзость!
Но это знание, знание энтомолога, у него странным образом не отменяет саму бабочку (любовь много кто препарирует, но мало кто — с любовью, хехе). Даже примиряет с её нежной иррациональностью, подводя её под чешуйчатую рациональность.
Даже несмотря на то, что в "Мадам Бовари" нет ни одной счастливой любви.
Потому что счастливая любовь — это всё то же самое. Те же выдумки, манипуляции и трепетания, но ещё нежная рассудочная дружба впридачу.
Кстати: всех своих любовников мадам Бовари любила по-настоящему. А её супруг по-настоящему любил её, но это-то понятно. Любовь не всегда добродетельна и не всегда красива; но даже если она рождена из воображения и слабости, это тоже она.
***
Молодой человек взял букет. Первый раз в жизни покупал он цветы для женщины; он понюхал фиалки и невольно приосанился, словно это не ей собирался он поднести цветы, а себе самому.
***
Наконец он не выдержал и устроил у себя в саду клумбу в виде орденской звезды, причем от ее вершины шли две узенькие полоски травы, как бы напоминавшие ленту. Фармацевт, скрестив руки, разгуливал вокруг клумбы и думал о бездарности правительства и о человеческой неблагодарности.
***
Про Флобера и любовь: любовь у Флобера предстаёт такой мушкой под увеличением. Выписанной любовно, но довольно противно. Нет, лучше бабочкой. Жвальца и чешуйки. Под лупой.
В процессе чтения читатель вдруг понимает, что она такая и есть: жвальца и чешуйки! Нежные сочленения! Хитиновая мерзость!
Но это знание, знание энтомолога, у него странным образом не отменяет саму бабочку (любовь много кто препарирует, но мало кто — с любовью, хехе). Даже примиряет с её нежной иррациональностью, подводя её под чешуйчатую рациональность.
Даже несмотря на то, что в "Мадам Бовари" нет ни одной счастливой любви.
Потому что счастливая любовь — это всё то же самое. Те же выдумки, манипуляции и трепетания, но ещё нежная рассудочная дружба впридачу.
Кстати: всех своих любовников мадам Бовари любила по-настоящему. А её супруг по-настоящему любил её, но это-то понятно. Любовь не всегда добродетельна и не всегда красива; но даже если она рождена из воображения и слабости, это тоже она.