Год назад у меня не было коронавируса — только немножко температура, немножко нюх пропал и отрицательный ПЦР (два). А через пару недель начался постковидный синдром: во-первых, я три месяца проходила в мутном клейстере и только к апрелю смогла снова немножко думать. Во-вторых, я совсем, совершенно перестала спать, и эта бессонница не была похожа ни на одну из привычных мне бессонниц.
В этом году у меня тем более не было ковида, никаких симптомов, а были шикарные антитела и отрицательный ПЦР (два). И на ровном месте в фазе абсолютного пост-отпускного благополучия я снова перестала спать — на этот раз на полтора месяца, а ещё словила генерализованное тревожное расстройство — проще говоря, на фоне спокойного и весёлого настроения меня не покидало ощущение, что все мои внутренности находятся в состоянии свободного падения (а я нет). У меня была концентрация как у золотой рыбки. Я шла пописать, а оказывалась в кладовке. На работе я просто открывала сорок вкладок в браузере и восемь часов перещёлкивала их по порядку.
Я не буду рассказывать вам, каково не спать полтора месяца. Я просто скажу, как офигенно, когда у тебя хороший психиатр, который возьмёт на ручки, даст таблетку, поменяет таблетку, поменяет дозировку, ещё раз, ещё раз, ещё раз и вот уже неделю на двух хитро дозированных антидепрессантах я отлично сплю, мой мозг работает, а внутренности примирились с гравитацией.
А бонусом я перестала: бояться звонить по телефону; откладывать маленькие дела; откладывать большие дела; бросать дела после той точки за которой мне уже понятно как их делать; в общем всё то, что было запросом вовсе не к психиатру, а к психотерапевту.
Люди, пожалуйста, не стесняйтесь ходить к психиатру, особенно с постковидом. А ещё: мы никогда не знаем, насколько та или иная проблема в нашем органзиме соматическая. Собственно, и границы-то этой не существует.