С Д. и А. после "Снежного шоу" Полунина в состоянии, немного ушибленном потусторонним, завалились в какой-то славный новенький с иголочки фудкорт, похожий не то на улицу чайнатауна из кино, не то на симпатичный тесный клуб, — вкусно, много, разное, все там юные, весёлые, что-то едят, очень шумят, играет какой-то диджей (а нам по тридцать, мы только что с Полунина и все трое на антидепрессантах по случаю бытового трудоголизма). Сидим тихонечко с пивом и супом, то одно отхлебнём, то другое. Хорошо! Шумно!
— Хорошо! — говорит Д. и отхлёбывает суп, — кутёж!
— Ну как будто не совсем кутёж, — говорит А., который ещё помнит что такое кутёж, — а как будто вот в душном помещении вдруг открыли форточку с кутежом. Ну то есть откуда-то тащит кутежом, а откуда — непонятно.
Я всё больше узнаю в нас Зайца ПЦ.